OH MY GOD!
Единство команды.
Пэйринг: Аомине/Куроко\Кисэ
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слэш (яой), PWP
Предупреждения: Групповой секс
Размер: Мини, 6 страниц, 1 часть
Статус: закончен
читать дальше
Отказаться или не прийти показалось Куроко верхом невежливости. Все-таки с Момои у него никогда не было конфликтов, как с другими членами команды Тейко. Уже поднимаясь на пятый этаж, парень рассчитывал узреть множество незнакомых людей, танцы, шум, гам, но вместо этого его встретили тихие посиделки в кругу бывшей команды. Все вели себя вежливо и отстраненно, разговаривали о баскетболе, учебе в университете, но дружеской атмосферы не было. Это все меньше походило на празднование дня рождения. Но Момои это нисколько не смущало, наоборот же девушка выглядела очень довольной. Говорила в основном она, и Кисе с Акаши. Мидорима иногда вставлял резкие замечания, за что непременно цеплялся Акаши, между ними разгорались тихие, но напряженные споры. Мурасакибара с чувством хрустел чипсами, кажется, все его внимание сосредоточилось на содержимом пачки. Аомине спал. До той поры, пока их бывший капитан не поставил большой подарочный пакет в середину их круга.
- Что это, Акаши-чи? – любопытно поинтересовался Кисе.
- То, что расшевелит, - с неизменной величавостью ответил капитан.
- Алкоголь? – Мидорима с подозрением покосился на Сейджуро.
- Давно бы так, - Аомине тут же оживает и вытаскивает содержимое из пакета. Он восхищенно присвистывает, читая название на бутылках. Хотя от Акаши не ожидалось иного, тот бы не стал пить всякий ширпотреб, молодой господин как никак.
Куроко хочет отказаться, он не пьет ничего крепче молочного коктейля, но под тяжелым взглядом Аомине пропадает всякое желание возражать. Утешает себя мыслью, что многое в жизни нужно попробовать хотя бы раз. У виски приятный вкус, пьется как вода, о чем тут же сообщает Кисе, очень довольный отличной выпивкой. Разговоры между ними становятся оживленнее, энергичнее, Куроко хочет присоединиться, но странное в душе не отпускает. Ему кажется, что сердце сжато большой рукой, которая вцепилась и держит в стальных тисках. Пока Тецуя придается своим тоскливым мыслям, ему все подливают в стакан, и он бездумно опустошает его. А ещё чувствует странную нарастающую тяжесть в паху.
Когда он выныривает на поверхность реальности, приходит осознание, что безобидная вечеринка в честь совершеннолетия их менеджера и аналитика незаметно переросла в маленький Содом. Куроко с легким неверием смотрит на Момои, придавленную Мурасакибарой, та нисколько не против сложившегося положения, она заливисто смеется, когда парень облизывает ее бока, и всхлипывает, когда он переходит на грудь. Похоже, никого уже не волнует, что девушка в неглиже. В голове Тецуи мутно, мысли еле пробиваются через вакуумную стену непонимания. Происходящее кажется очень реалистичным сном, из которого нет выхода, сколько не старайся, сколько не желай, пока не проснешься – мучения не закончатся. А мучиться есть от чего. В штанах давно стоит колом, и Куроко страшится своих ощущений. Что послужило источником? Акаши-кун, выглядящий сегодня ещё безумнее, чем прежде, с пробирающей до дрожи улыбкой, снимающий очки с Мидоримы, шепчущий тому пошлости? Или же Кисе, потирающий промежность, не отрывающий от него глаз? На Аомине Куроко почему-то боится смотреть, он и так чувствует его прожигающий взгляд на себе.
Собрав в себе остатки самообладания, он поднимается, не сразу, ноги не слушаются, замечает, как подбираются оба парня. Слышит негромкий шепот капитана:
- Ты всегда будешь подо мной, Шинтаро.
Куроко со всех ног бросается из комнаты. Это не его мир. Он давно не часть команды, и не хочет быть… С ужасом осознает неуверенность, с которой подумал об этом. Это же не баскетбол, в его присутствии не нуждаются, думает он, пытаясь одеть кроссовок, но тот не желает одеваться, как и тело Куроко отказывается вообще перемещаться.
«Не нужен, не нужен, не нужен», - отчаянно шепчет себе Куроко и хочет убраться отсюда как можно скорее, думает так до тех пор, пока грубая смуглая рука не хватает его за грудки, впечатывая в дверцу шкафа.
- Сбегаешь?.. Тецу, - ухо опаляет горячим дыханием.
Куроко не знает, чего чувствует сейчас больше: нарастающего страха или ликования. Глаза у Аомине трезвые, несмотря на количество выпитого. Тецуя боится утонуть в этой синеве.
- Полегче, Аомине-чи, - в своей непринужденной манере окликает Кисе. Он стоит, привалившись плечом к стене, руки засунув в карманы. Спокоен и улыбается уголками губ, но отчего-то кажется Куроко ещё опаснее.
Аомине хочет послать этого плагиаторщика ко всем чертям, но Куроко переводит все внимание на себя, когда пытается выбраться из ловушки рук, заставляя забыть о Кисе.
- Аомине-кун, отпусти… пожалуйста, - Куроко еле ворочает языком, но ему все же удается сказать, хотя это больше похоже на мольбу.
- Тецу, - Дайки нагло игнорирует просьбу, - Никуда ты от меня не денешься. Мне не надо тебя видеть, я тебя чувствую.
В его словах столько самоуверенности, что Куроко хочется немедленно поддаться ему и в то же время доказать обратное. Он пытается применить технику исчезновения, но напрасно тратит силы. Мозг отказывается концентрироваться, мозг пьян, ему не до этого. Аомине усмехается и прижимается губами, заставляя приоткрыть рот и впустить горячий язык. У Куроко словно голова взрывается, а из нее фонтаном брызжут все мысли. И не остается ни одной. Только ощущения, приятные ласки чужого языка. Куроко отвечает на поцелуй, трется языком о шершавый язык Аомине, прижимается всем телом, трется уже им. Приятная тяжесть тела Аомине действует не хуже какого-нибудь афродизиака. Их обоюдный восторг прерывает звонкий голос Кисе.
- Аомине-чи, так нечестно! – он отталкивается от стенки и тут же оказывается возле парочки, пытаясь отодвинуть Дайки в сторону, - Вечно ты забираешь себе все самое лакомое. На этот раз я не проиграю.
Это не баскетбол, а потому соревноваться легче, ведь «мяч» с именем «Куроко» достаточно пьян и возбужден, чтобы мудро рассуждать, кого бы он хотел больше. Да и губы Кисе такие мягкие, и целуется он намного нежнее, окутывая Тецую негой. Куроко хорошо, с обоими. А ещё он нужен им. И рука, до этого крепко сжимавшая его сердце в тисках, исчезает. Он чувствует легкость на душе и свободу. И хочет, чтобы это продолжалось всегда.
- Проваливай, Кисе! – гонит его Аомине, они толкаются, урывками целуют Куроко, что безумно смешит последнего. Парни недоуменно смотрят на него.
- Аомине-кун, Кисе-кун, думаю, будет разумнее не оставлять никого в обиде.
- Ты предлагаешь потрахаться втроем? – Дайки скептически выгибает бровь.
- Фу, какой ты грубый, Аомине-чи, - ругает его Кисе и сразу добавляет, - Я не против.
- Ещё бы ты был против, - усмехается Аомине, за что получает кулаком в плечо, и недовольно шипит.
- Нужно только… не здесь, - не успевает Тецуя договорить, как пол и потолок странно накрениваются, а после он каждой клеточкой чувствует сильные руки Аомине-куна. Не сводит глаз с Кисе-куна, который не отстает ни на шаг. Когда все трое, наконец, перестают обращать внимание только друг на друга, они замечают какофонию стонов из гостиной. И это бьёт по натянутым нервам, проходит по всему телу и опускается между ног. В спальню они залетают совсем шальные. Аомине кидает свою ношу на кровать, Кисе залезает следом, помогает избавиться от одежды. Аомине стягивает мешающие тряпки чуть ли не со скоростью света. Когда Кисе избавляется от рубашки, Дайки уже стоит обнаженный, весь такой поджарый, мускулистый, и Куроко не может оторвать от него взгляда. А ещё у него длинный и толстый член с багровой головкой. И Тецуя хочет немедленно узнать, какой он на ощупь, потрогать осторожно набухшие венки. Тецуя тянется к нему рукой, а Дайки дразнится, уходя в сторону.
- Эй, Куроко-чи, мой ничем не хуже, - тихо говорит Кисе и тянет его руку к себе между ног.
Он и вправду не уступает в размерах, разве что в ширине поменьше. От такого контраста голову ведет. Шоколад и ваниль. От подобных мыслей, сам усмехается, ну надо же, член сравнить с едой. Кстати, о вкусах. Аомине стоит на коленях, напротив лица Тецуи и подталкивает его к себе. В любой другой день он бы уже получил за это, но сегодня Куроко пьян и хочет попробовать их на вкус. Что он и делает. Однако, смазка совсем не похожа на шоколад, да она вообще не сладкая, но это не останавливает его. Вкус Аомине размазывается на языке. Темно-синие глаза загораются так, словно Дайки вошел в зону, когда Куроко посасывает головку, тянет языком по стволу, не отрывая взгляда. Рядом слышится тоскливый вздох, и Куроко отрывается и наклоняется к члену Кисе, не дав тому опомнится.
- Ммм, Куроко-чи, - стонет Рёта, вцепившись в голубые волосы.
Дайки садится со спины, вылизывает шею, кусает чувствительную кожу, оставляя на ней засосы, одной рукой ласкает соски, второй надрачивает, отчего Тецуя стонет, создавая вибрирующий эффект. Кисе кончает громко, обильно, притягивая голову Куроко ещё ближе, так что тот утыкается носом в жесткие волоски.
- Теперь моя очередь, Тецу, - мурлычет Аомине.
Рета глубоко дышит, пытается прийти в себя от оглушительного оргазма.
- Никогда так не делай, Кисе-кун, - говорит Куроко, вытирая губы и слабо кашляя.
- Прости, Куроко-чи, - шепчет тот и притягивает к себе для долгого поцелуя, собственный вкус на языке Куроко нисколько не противен.
- Долго вы ещё лобзаться собрались? – прорезает тишину недовольный голос Дайки.
- Ты такой нетерпеливый, - дразнит его Кисе и облизывает палец, оставляя на нем густую слюну.
Куроко не нравится чувство инородности, поэтому старается закрыться от проникновения.
- Нет-нет, не зажимайся, Куроко-чи, - наставляет его Кисе и проталкивает палец глубже, следя за тем, как вдыхает-выдыхает Тецуя и пытается расслабиться, - Если мы хорошенько подготовим тебя, будет совсем не больно, - обещает он.
- Сюда бы смазку, - подает голос Аомине, а у Кисе на это заявление озаряется лицо, он выставляет указательный палец в жесте «один момент» и спрыгивает с кровати. Исчезает за дверью.
Пока он в поисках, Аомине улучает момент, чтобы насладиться Тецуей в одиночку, кусает его губы, спускается к соскам, сосет их, играет с ними языком, дрочит небольшой, красивый член. Да Тецу вообще весь идеальный. Дайки с самого начала тянулся к нему, его восхищало упорство и старательность Тецуи на баскетбольной площадке, со временем он узнавал его с других сторон и убеждался в том, что никто, кроме Тецу не подходит ему. Переломный момент в баскетболе, когда способности пробудились, изменил его жизнь, казалось бы навсегда. Дайки не хотел обременять его, тянуть с собой во мрак, ранить ещё больше своим отношением к игре, да и к жизни в целом. Но Тецу все же победил, показал, что есть ещё куда расти, в чем истинная цель баскетбола, он всем им показал, что нет ничего сильнее дружной команды, стараний и воли к победе. В слабом теле таится сильный дух, который не сломить ничем. Дайки хочет, чтобы Тецуя принадлежал ему всецело, но пока приходится терпеть компанию Кисе, который все никак не возвращается. Что неимоверно бесит.
- Достало, - буркает он и, смочив пальцы слюной, вставляет сначала один, толкается им, растягивая, затем второй, разводит их в стороны, задевает чувствительную точку. Куроко вскрикивает, сам насаживается на пальцы, мычит, кусая губы, просит большего. Чертов Кисе, нет сил ждать! Дайки укладывает его на спину и ложится меж разведенных ног. Куроко тут же обвивает ими его торс, скрещивая за спиной. Прижимается так тесно, что Аомине забивает на терпение и осторожность, трется головкой о сжатую дырочку, надавливает и проталкивается внутрь. Аомине хочет сделать это медленно, но тело уже не слушается, несет на волнах удовольствия, поэтому входит резко. Тецу под ним вскрикивает, оба замирают, один от боли, второй в испуге. Если бы кто знал, каких усилий стоит не начать двигаться, когда член обвивает жаркая, тесная плоть.
- Ты как? – Дайки слышит сиплое, вымученное вместо своего голоса.
- Можешь двигаться, - так же сипит Тецу, даже будучи пьяным, он остается крайне вежливым, думает не о себе, позволяет продолжать, хотя ещё толком не привык. И Аомине не стал бы этого делать, если бы был кем-то другим. Но Аомине – это Аомине. Начинает осторожно, но постепенно переходит к быстрым толчкам. Втрахивает его в кровать. Кажется, шепчет что-то, но из-за шума в ушах, из-за пробирающего наслаждения, Куроко не разобрать что. Только не останавливайся! Они несутся вместе к вершине, утопая в ощущениях, друг в друге. Оргазм накрывает как лавина или цунами, это сложно передать словами, все тело разом прошибает удовольствием. И непонятно чего хочется больше, чтобы это длилось вечно или закончилось поскорее. Потому что все тело трясет от пережитого. И так хорошо. Прижиматься к мокрому телу, целовать в висок, гладить по спине. Аомине готов лежать так вечно, и все бы ничего, но он поворачивает голову и вздрагивает. Кисе лежит, подперев голову рукой, смотрит на них и улыбается, как будто поймал воришек.
- Ну, вот ни на секунду оставить вас нельзя, - тянет он.
- Секунду? – язвит Аомине, - Ты бы ещё час там прошлялся!
- Ну, я же не виноват, это все Акаши-чи, заставил меня перетаскивать отключившегося Мидориму-чи на диван. А потом ещё делиться смазкой не хотел. Но я его уговорил. Это же я, - сияет Кисе и лучится самодовольством, но тут же дуется и в детском жесте немного выпячивает нижнюю губу, - Я хотел быть первым у Куроко-чи!
- Придурок, ты с самого начала знал, что тебе не светит обойти меня, - Аомине широко улыбается и пытается скинуть Кисе с кровати. Между ними завязывается шуточная потасовка, Куроко наблюдает за этим с долей снисходительности, как смотрят на детей. Чувствует себя так легко и радостно.
- Ложись, отдохни, - наконец укладывает Кисе своего соперника на лопатки и подбирается к Куроко, смотрит так взволновано, словно видит в последний раз, пытается запомнить каждую деталь, прикасается к волосам так нежно, ведет подушечками пальцев вниз по щеке, прикасается к губам, ощупывает их. Не сдерживается и с тихим стоном наклоняется к ним, облизывает, всасывает нижнюю губу, посасывает ее. Руки лихорадочно шарят по телу желанного человека.
- Кисе-кун, - срывается Куроко, когда тот накрывает губами его член. Куроко извивается и мечется, пытается убежать от этих мягких, порочных губ, которые дарят столько невообразимо прекрасных ощущений, - Не мучай меня, - удается все же сказать.
- Как скажешь, мой сладкий, - шепчет Рёта и входит свободно в разработанный анус.
Однако, Кисе никуда не спешит, трахает его размеренно, тянет каждое движение, вытаскивает на всю длину и снова входит, заставляя Куроко упрашивать, уговаривать.
- Пожалуйста, пожа… ах! Кисе! – кричит Куроко, ему уже не до вежливости, лишь бы скорее кончить, поэтому пытается дрочить себе, но Кисе убирает его руку, делает это сам. Медленно. Так тягуче медленно, что хочется прибить его за это. Какие же они, черт побери, разные. Аомине и Кисе, но оба так дороги сердцу. Тецу захлебывается в этих чувствах. Что это? Любовь? Он мотает головой, нет, только не это. Не надо этого, Тецуя не хочет думать, что будет дальше, когда ночь сменится днем, наступят новые сутки, на трезвую голову. Будет ли он так же нужен им как сейчас?
- О чем ты думаешь, Куроко-чи? – страстный голос Кисе вырывает из пространственных мыслей, - Ты должен думать только обо мне, - сбивающимся шепотом твердит он, и ускоряет темп, вбивается быстро и резко, так, что яйца шлепаются о задницу, - Куроко-чи только мой.
- Ага, конечно, - раздается насмешливое сбоку.
- Заткни… ах, - Кисе изливается внутри Тецуи, тот чувствуя, как ударила густая, горячая струя не отстает от него. Рета падает на него, нежась послеоргазменным состоянием. Рядом раздаются звуки дрочки и тихий гортанный рык, когда Аомине кончает, бурно кончает, он лежит на боку, к ним лицом, поэтому в сперме оказываются парни, постель и чуть ли не до стенки долетает.
- Момои-сан нас убьет, - выдает вердикт Куроко.
- Какого хрена? - орет Кисе, Дайки хохочет, отбиваясь от рук. Куроко улыбается, ну что тут скажешь, семейная идиллия, блин.
- Давайте спать, - тихо предлагает он, не замечая, что уже почти спит. Парни прекращают возиться и обращают все свое внимание к нему. Накрывают его одеялом, и ещё бы долго любовались спящим Куроко, если бы сами не устали так же сильно. Аомине отрубается мгновенно, Кисе, наполненный до краев впечатлениями ещё какое-то время не может уснуть, но потом старый добрый дяденька Морфей и его утаскивает в свое прекрасное царство сновидений. Там он видит зеленую поляну, на которой сидит Куроко-чи, рядом с ним Аомине-чи, которого он кормит с рук, они так увлечены друг другом, что сердце больно сжимается, но потом Куроко-чи замечает его, улыбается так нежно и зовет к ним. У Кисе было много опыта в отношениях, разнообразие даже может кого напугать, но вот встречаться втроем... Он уверен, что Куроко-чи согласится, Аомине-чи побурчит какое-то время, больно он собственник, но согласится в итоге, Рёта уверен в этом. Да и кто сказал, что любить можно только вдвоем? Они определенно точно докажут, что можно и втроем.
В доме тихо, о последствиях вечеринки после дня рождения их менеджера они будут думать потом. Кто-то покроется красными пятнами от смущения, кто-то флегматично посчитает, что не произошло ничего сверхъестественного, кто-то горделиво будет вспоминать эту ночь чуть ли не всю оставшуюся жизнь. Но сейчас поколение чудес спит, кроме капитана, который любуется спящим лицом Шинтаро и думает о том, как мало нужно, чтобы соединить команду, всего-то подсыпать немного афродизиака в спиртное.
Пэйринг: Аомине/Куроко\Кисэ
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слэш (яой), PWP
Предупреждения: Групповой секс
Размер: Мини, 6 страниц, 1 часть
Статус: закончен
читать дальше
Отказаться или не прийти показалось Куроко верхом невежливости. Все-таки с Момои у него никогда не было конфликтов, как с другими членами команды Тейко. Уже поднимаясь на пятый этаж, парень рассчитывал узреть множество незнакомых людей, танцы, шум, гам, но вместо этого его встретили тихие посиделки в кругу бывшей команды. Все вели себя вежливо и отстраненно, разговаривали о баскетболе, учебе в университете, но дружеской атмосферы не было. Это все меньше походило на празднование дня рождения. Но Момои это нисколько не смущало, наоборот же девушка выглядела очень довольной. Говорила в основном она, и Кисе с Акаши. Мидорима иногда вставлял резкие замечания, за что непременно цеплялся Акаши, между ними разгорались тихие, но напряженные споры. Мурасакибара с чувством хрустел чипсами, кажется, все его внимание сосредоточилось на содержимом пачки. Аомине спал. До той поры, пока их бывший капитан не поставил большой подарочный пакет в середину их круга.
- Что это, Акаши-чи? – любопытно поинтересовался Кисе.
- То, что расшевелит, - с неизменной величавостью ответил капитан.
- Алкоголь? – Мидорима с подозрением покосился на Сейджуро.
- Давно бы так, - Аомине тут же оживает и вытаскивает содержимое из пакета. Он восхищенно присвистывает, читая название на бутылках. Хотя от Акаши не ожидалось иного, тот бы не стал пить всякий ширпотреб, молодой господин как никак.
Куроко хочет отказаться, он не пьет ничего крепче молочного коктейля, но под тяжелым взглядом Аомине пропадает всякое желание возражать. Утешает себя мыслью, что многое в жизни нужно попробовать хотя бы раз. У виски приятный вкус, пьется как вода, о чем тут же сообщает Кисе, очень довольный отличной выпивкой. Разговоры между ними становятся оживленнее, энергичнее, Куроко хочет присоединиться, но странное в душе не отпускает. Ему кажется, что сердце сжато большой рукой, которая вцепилась и держит в стальных тисках. Пока Тецуя придается своим тоскливым мыслям, ему все подливают в стакан, и он бездумно опустошает его. А ещё чувствует странную нарастающую тяжесть в паху.
Когда он выныривает на поверхность реальности, приходит осознание, что безобидная вечеринка в честь совершеннолетия их менеджера и аналитика незаметно переросла в маленький Содом. Куроко с легким неверием смотрит на Момои, придавленную Мурасакибарой, та нисколько не против сложившегося положения, она заливисто смеется, когда парень облизывает ее бока, и всхлипывает, когда он переходит на грудь. Похоже, никого уже не волнует, что девушка в неглиже. В голове Тецуи мутно, мысли еле пробиваются через вакуумную стену непонимания. Происходящее кажется очень реалистичным сном, из которого нет выхода, сколько не старайся, сколько не желай, пока не проснешься – мучения не закончатся. А мучиться есть от чего. В штанах давно стоит колом, и Куроко страшится своих ощущений. Что послужило источником? Акаши-кун, выглядящий сегодня ещё безумнее, чем прежде, с пробирающей до дрожи улыбкой, снимающий очки с Мидоримы, шепчущий тому пошлости? Или же Кисе, потирающий промежность, не отрывающий от него глаз? На Аомине Куроко почему-то боится смотреть, он и так чувствует его прожигающий взгляд на себе.
Собрав в себе остатки самообладания, он поднимается, не сразу, ноги не слушаются, замечает, как подбираются оба парня. Слышит негромкий шепот капитана:
- Ты всегда будешь подо мной, Шинтаро.
Куроко со всех ног бросается из комнаты. Это не его мир. Он давно не часть команды, и не хочет быть… С ужасом осознает неуверенность, с которой подумал об этом. Это же не баскетбол, в его присутствии не нуждаются, думает он, пытаясь одеть кроссовок, но тот не желает одеваться, как и тело Куроко отказывается вообще перемещаться.
«Не нужен, не нужен, не нужен», - отчаянно шепчет себе Куроко и хочет убраться отсюда как можно скорее, думает так до тех пор, пока грубая смуглая рука не хватает его за грудки, впечатывая в дверцу шкафа.
- Сбегаешь?.. Тецу, - ухо опаляет горячим дыханием.
Куроко не знает, чего чувствует сейчас больше: нарастающего страха или ликования. Глаза у Аомине трезвые, несмотря на количество выпитого. Тецуя боится утонуть в этой синеве.
- Полегче, Аомине-чи, - в своей непринужденной манере окликает Кисе. Он стоит, привалившись плечом к стене, руки засунув в карманы. Спокоен и улыбается уголками губ, но отчего-то кажется Куроко ещё опаснее.
Аомине хочет послать этого плагиаторщика ко всем чертям, но Куроко переводит все внимание на себя, когда пытается выбраться из ловушки рук, заставляя забыть о Кисе.
- Аомине-кун, отпусти… пожалуйста, - Куроко еле ворочает языком, но ему все же удается сказать, хотя это больше похоже на мольбу.
- Тецу, - Дайки нагло игнорирует просьбу, - Никуда ты от меня не денешься. Мне не надо тебя видеть, я тебя чувствую.
В его словах столько самоуверенности, что Куроко хочется немедленно поддаться ему и в то же время доказать обратное. Он пытается применить технику исчезновения, но напрасно тратит силы. Мозг отказывается концентрироваться, мозг пьян, ему не до этого. Аомине усмехается и прижимается губами, заставляя приоткрыть рот и впустить горячий язык. У Куроко словно голова взрывается, а из нее фонтаном брызжут все мысли. И не остается ни одной. Только ощущения, приятные ласки чужого языка. Куроко отвечает на поцелуй, трется языком о шершавый язык Аомине, прижимается всем телом, трется уже им. Приятная тяжесть тела Аомине действует не хуже какого-нибудь афродизиака. Их обоюдный восторг прерывает звонкий голос Кисе.
- Аомине-чи, так нечестно! – он отталкивается от стенки и тут же оказывается возле парочки, пытаясь отодвинуть Дайки в сторону, - Вечно ты забираешь себе все самое лакомое. На этот раз я не проиграю.
Это не баскетбол, а потому соревноваться легче, ведь «мяч» с именем «Куроко» достаточно пьян и возбужден, чтобы мудро рассуждать, кого бы он хотел больше. Да и губы Кисе такие мягкие, и целуется он намного нежнее, окутывая Тецую негой. Куроко хорошо, с обоими. А ещё он нужен им. И рука, до этого крепко сжимавшая его сердце в тисках, исчезает. Он чувствует легкость на душе и свободу. И хочет, чтобы это продолжалось всегда.
- Проваливай, Кисе! – гонит его Аомине, они толкаются, урывками целуют Куроко, что безумно смешит последнего. Парни недоуменно смотрят на него.
- Аомине-кун, Кисе-кун, думаю, будет разумнее не оставлять никого в обиде.
- Ты предлагаешь потрахаться втроем? – Дайки скептически выгибает бровь.
- Фу, какой ты грубый, Аомине-чи, - ругает его Кисе и сразу добавляет, - Я не против.
- Ещё бы ты был против, - усмехается Аомине, за что получает кулаком в плечо, и недовольно шипит.
- Нужно только… не здесь, - не успевает Тецуя договорить, как пол и потолок странно накрениваются, а после он каждой клеточкой чувствует сильные руки Аомине-куна. Не сводит глаз с Кисе-куна, который не отстает ни на шаг. Когда все трое, наконец, перестают обращать внимание только друг на друга, они замечают какофонию стонов из гостиной. И это бьёт по натянутым нервам, проходит по всему телу и опускается между ног. В спальню они залетают совсем шальные. Аомине кидает свою ношу на кровать, Кисе залезает следом, помогает избавиться от одежды. Аомине стягивает мешающие тряпки чуть ли не со скоростью света. Когда Кисе избавляется от рубашки, Дайки уже стоит обнаженный, весь такой поджарый, мускулистый, и Куроко не может оторвать от него взгляда. А ещё у него длинный и толстый член с багровой головкой. И Тецуя хочет немедленно узнать, какой он на ощупь, потрогать осторожно набухшие венки. Тецуя тянется к нему рукой, а Дайки дразнится, уходя в сторону.
- Эй, Куроко-чи, мой ничем не хуже, - тихо говорит Кисе и тянет его руку к себе между ног.
Он и вправду не уступает в размерах, разве что в ширине поменьше. От такого контраста голову ведет. Шоколад и ваниль. От подобных мыслей, сам усмехается, ну надо же, член сравнить с едой. Кстати, о вкусах. Аомине стоит на коленях, напротив лица Тецуи и подталкивает его к себе. В любой другой день он бы уже получил за это, но сегодня Куроко пьян и хочет попробовать их на вкус. Что он и делает. Однако, смазка совсем не похожа на шоколад, да она вообще не сладкая, но это не останавливает его. Вкус Аомине размазывается на языке. Темно-синие глаза загораются так, словно Дайки вошел в зону, когда Куроко посасывает головку, тянет языком по стволу, не отрывая взгляда. Рядом слышится тоскливый вздох, и Куроко отрывается и наклоняется к члену Кисе, не дав тому опомнится.
- Ммм, Куроко-чи, - стонет Рёта, вцепившись в голубые волосы.
Дайки садится со спины, вылизывает шею, кусает чувствительную кожу, оставляя на ней засосы, одной рукой ласкает соски, второй надрачивает, отчего Тецуя стонет, создавая вибрирующий эффект. Кисе кончает громко, обильно, притягивая голову Куроко ещё ближе, так что тот утыкается носом в жесткие волоски.
- Теперь моя очередь, Тецу, - мурлычет Аомине.
Рета глубоко дышит, пытается прийти в себя от оглушительного оргазма.
- Никогда так не делай, Кисе-кун, - говорит Куроко, вытирая губы и слабо кашляя.
- Прости, Куроко-чи, - шепчет тот и притягивает к себе для долгого поцелуя, собственный вкус на языке Куроко нисколько не противен.
- Долго вы ещё лобзаться собрались? – прорезает тишину недовольный голос Дайки.
- Ты такой нетерпеливый, - дразнит его Кисе и облизывает палец, оставляя на нем густую слюну.
Куроко не нравится чувство инородности, поэтому старается закрыться от проникновения.
- Нет-нет, не зажимайся, Куроко-чи, - наставляет его Кисе и проталкивает палец глубже, следя за тем, как вдыхает-выдыхает Тецуя и пытается расслабиться, - Если мы хорошенько подготовим тебя, будет совсем не больно, - обещает он.
- Сюда бы смазку, - подает голос Аомине, а у Кисе на это заявление озаряется лицо, он выставляет указательный палец в жесте «один момент» и спрыгивает с кровати. Исчезает за дверью.
Пока он в поисках, Аомине улучает момент, чтобы насладиться Тецуей в одиночку, кусает его губы, спускается к соскам, сосет их, играет с ними языком, дрочит небольшой, красивый член. Да Тецу вообще весь идеальный. Дайки с самого начала тянулся к нему, его восхищало упорство и старательность Тецуи на баскетбольной площадке, со временем он узнавал его с других сторон и убеждался в том, что никто, кроме Тецу не подходит ему. Переломный момент в баскетболе, когда способности пробудились, изменил его жизнь, казалось бы навсегда. Дайки не хотел обременять его, тянуть с собой во мрак, ранить ещё больше своим отношением к игре, да и к жизни в целом. Но Тецу все же победил, показал, что есть ещё куда расти, в чем истинная цель баскетбола, он всем им показал, что нет ничего сильнее дружной команды, стараний и воли к победе. В слабом теле таится сильный дух, который не сломить ничем. Дайки хочет, чтобы Тецуя принадлежал ему всецело, но пока приходится терпеть компанию Кисе, который все никак не возвращается. Что неимоверно бесит.
- Достало, - буркает он и, смочив пальцы слюной, вставляет сначала один, толкается им, растягивая, затем второй, разводит их в стороны, задевает чувствительную точку. Куроко вскрикивает, сам насаживается на пальцы, мычит, кусая губы, просит большего. Чертов Кисе, нет сил ждать! Дайки укладывает его на спину и ложится меж разведенных ног. Куроко тут же обвивает ими его торс, скрещивая за спиной. Прижимается так тесно, что Аомине забивает на терпение и осторожность, трется головкой о сжатую дырочку, надавливает и проталкивается внутрь. Аомине хочет сделать это медленно, но тело уже не слушается, несет на волнах удовольствия, поэтому входит резко. Тецу под ним вскрикивает, оба замирают, один от боли, второй в испуге. Если бы кто знал, каких усилий стоит не начать двигаться, когда член обвивает жаркая, тесная плоть.
- Ты как? – Дайки слышит сиплое, вымученное вместо своего голоса.
- Можешь двигаться, - так же сипит Тецу, даже будучи пьяным, он остается крайне вежливым, думает не о себе, позволяет продолжать, хотя ещё толком не привык. И Аомине не стал бы этого делать, если бы был кем-то другим. Но Аомине – это Аомине. Начинает осторожно, но постепенно переходит к быстрым толчкам. Втрахивает его в кровать. Кажется, шепчет что-то, но из-за шума в ушах, из-за пробирающего наслаждения, Куроко не разобрать что. Только не останавливайся! Они несутся вместе к вершине, утопая в ощущениях, друг в друге. Оргазм накрывает как лавина или цунами, это сложно передать словами, все тело разом прошибает удовольствием. И непонятно чего хочется больше, чтобы это длилось вечно или закончилось поскорее. Потому что все тело трясет от пережитого. И так хорошо. Прижиматься к мокрому телу, целовать в висок, гладить по спине. Аомине готов лежать так вечно, и все бы ничего, но он поворачивает голову и вздрагивает. Кисе лежит, подперев голову рукой, смотрит на них и улыбается, как будто поймал воришек.
- Ну, вот ни на секунду оставить вас нельзя, - тянет он.
- Секунду? – язвит Аомине, - Ты бы ещё час там прошлялся!
- Ну, я же не виноват, это все Акаши-чи, заставил меня перетаскивать отключившегося Мидориму-чи на диван. А потом ещё делиться смазкой не хотел. Но я его уговорил. Это же я, - сияет Кисе и лучится самодовольством, но тут же дуется и в детском жесте немного выпячивает нижнюю губу, - Я хотел быть первым у Куроко-чи!
- Придурок, ты с самого начала знал, что тебе не светит обойти меня, - Аомине широко улыбается и пытается скинуть Кисе с кровати. Между ними завязывается шуточная потасовка, Куроко наблюдает за этим с долей снисходительности, как смотрят на детей. Чувствует себя так легко и радостно.
- Ложись, отдохни, - наконец укладывает Кисе своего соперника на лопатки и подбирается к Куроко, смотрит так взволновано, словно видит в последний раз, пытается запомнить каждую деталь, прикасается к волосам так нежно, ведет подушечками пальцев вниз по щеке, прикасается к губам, ощупывает их. Не сдерживается и с тихим стоном наклоняется к ним, облизывает, всасывает нижнюю губу, посасывает ее. Руки лихорадочно шарят по телу желанного человека.
- Кисе-кун, - срывается Куроко, когда тот накрывает губами его член. Куроко извивается и мечется, пытается убежать от этих мягких, порочных губ, которые дарят столько невообразимо прекрасных ощущений, - Не мучай меня, - удается все же сказать.
- Как скажешь, мой сладкий, - шепчет Рёта и входит свободно в разработанный анус.
Однако, Кисе никуда не спешит, трахает его размеренно, тянет каждое движение, вытаскивает на всю длину и снова входит, заставляя Куроко упрашивать, уговаривать.
- Пожалуйста, пожа… ах! Кисе! – кричит Куроко, ему уже не до вежливости, лишь бы скорее кончить, поэтому пытается дрочить себе, но Кисе убирает его руку, делает это сам. Медленно. Так тягуче медленно, что хочется прибить его за это. Какие же они, черт побери, разные. Аомине и Кисе, но оба так дороги сердцу. Тецу захлебывается в этих чувствах. Что это? Любовь? Он мотает головой, нет, только не это. Не надо этого, Тецуя не хочет думать, что будет дальше, когда ночь сменится днем, наступят новые сутки, на трезвую голову. Будет ли он так же нужен им как сейчас?
- О чем ты думаешь, Куроко-чи? – страстный голос Кисе вырывает из пространственных мыслей, - Ты должен думать только обо мне, - сбивающимся шепотом твердит он, и ускоряет темп, вбивается быстро и резко, так, что яйца шлепаются о задницу, - Куроко-чи только мой.
- Ага, конечно, - раздается насмешливое сбоку.
- Заткни… ах, - Кисе изливается внутри Тецуи, тот чувствуя, как ударила густая, горячая струя не отстает от него. Рета падает на него, нежась послеоргазменным состоянием. Рядом раздаются звуки дрочки и тихий гортанный рык, когда Аомине кончает, бурно кончает, он лежит на боку, к ним лицом, поэтому в сперме оказываются парни, постель и чуть ли не до стенки долетает.
- Момои-сан нас убьет, - выдает вердикт Куроко.
- Какого хрена? - орет Кисе, Дайки хохочет, отбиваясь от рук. Куроко улыбается, ну что тут скажешь, семейная идиллия, блин.
- Давайте спать, - тихо предлагает он, не замечая, что уже почти спит. Парни прекращают возиться и обращают все свое внимание к нему. Накрывают его одеялом, и ещё бы долго любовались спящим Куроко, если бы сами не устали так же сильно. Аомине отрубается мгновенно, Кисе, наполненный до краев впечатлениями ещё какое-то время не может уснуть, но потом старый добрый дяденька Морфей и его утаскивает в свое прекрасное царство сновидений. Там он видит зеленую поляну, на которой сидит Куроко-чи, рядом с ним Аомине-чи, которого он кормит с рук, они так увлечены друг другом, что сердце больно сжимается, но потом Куроко-чи замечает его, улыбается так нежно и зовет к ним. У Кисе было много опыта в отношениях, разнообразие даже может кого напугать, но вот встречаться втроем... Он уверен, что Куроко-чи согласится, Аомине-чи побурчит какое-то время, больно он собственник, но согласится в итоге, Рёта уверен в этом. Да и кто сказал, что любить можно только вдвоем? Они определенно точно докажут, что можно и втроем.
В доме тихо, о последствиях вечеринки после дня рождения их менеджера они будут думать потом. Кто-то покроется красными пятнами от смущения, кто-то флегматично посчитает, что не произошло ничего сверхъестественного, кто-то горделиво будет вспоминать эту ночь чуть ли не всю оставшуюся жизнь. Но сейчас поколение чудес спит, кроме капитана, который любуется спящим лицом Шинтаро и думает о том, как мало нужно, чтобы соединить команду, всего-то подсыпать немного афродизиака в спиртное.
@музыка: Five fingers death punch - From out of nowhere
@темы: Почеркушки, Аомине х Куроко х Кисе, Разноцветный баскетбол
-
-
10.05.2016 в 13:29Благодарю за такой хороший подарок.